Джо услышал, как ахнула Эльфана: «Вы двое…»

«Молчите! – резко сказал Хаблеят. – Позаботьтесь о своей репутации, если у вас хватит ума! Они оба – архитеархи».

«Манаоло – его одурачили!»

Корни деревца погрузили в ямку. Почву вокруг него уплотнили ладонями. Друиды закрыли алтарь, стряхнули грязь с рук и снова превратились в безразличных монахов. А Отпрыск Древа тем временем гордо стоял в почве Балленкарха, купаясь в жарких желтых лучах местного солнца. Не особенно приглядываясь, его трудно было отличить от обычного маленького кустика.

«А теперь, – безмятежно произнес Хаблеят, – пройдем в Резиденцию».

Эльфана переводила с Хаблеята на друидов и обратно глаза, горящие яростью унижения: «Все это время вы смеялись надо мной!»

«Нет-нет, жрица, – отозвался Хаблеят. – Прошу вас, успокойтесь. Когда вы встретитесь с принцем, вам понадобится вся ваша сообразительность. Поверьте мне, вы сыграли важную роль».

Эльфана повернулась так, словно собралась бежать куда глаза глядят, к морю – но Джо схватил ее. Пару секунд она смотрела ему в глаза, ее мышцы напряглись, как натянутые веревки. Но девушка тут же расслабилась и поникла: «Что ж, я пойду с вами».

Они направились ко входу. На полпути им встретился отряд из шести солдат, очевидно посланных препроводить их внутрь. Никто не обратил внимания на оцепеневшее тело охранника.

Перед входной аркой их подвергли обыску – быстрому, но настолько тщательному, что это вызвало гневные протесты друидов и возмущенный вопль Эльфаны. Охране удалось обнаружить поразительно разнообразный арсенал – карманные световые гранаты у каждого из друидов, парализующую трубку и складной кинжал Хаблеята, лучемет Джо и маленькую полированную трубку, которую Эльфана прятала в рукаве.

Капрал отступил на шаг и указал на вход: «Вам разрешено зайти в Резиденцию. Проявляйте уважение, соблюдая общепринятые правила».

Пройдя через вестибюль, расписанный причудливыми изображениями полудемонических зверей, они оказались в просторном зале. Потолочными балками служили огромные бревна, обтесанные вручную и вставленные в пазы так, что они образовали нечто вроде орнамента; стены были покрыты плетеными циновками. По обеим сторонам тянулись клумбы зеленых и красных растений, а на полу расстелили мягкий ковер из тканого волокна, украшенный кричащим узором из алых, черных и зеленых линий.

Напротив входа находилось возвышение, огражденное с двух сторон массивными балюстрадами из рыжевато-красного дерева, а посреди возвышения стояло широкое, напоминающее трон кресло из такого же дерева. В данный момент трон пустовал.

В зале стояли два или три десятка балленкартов: крупные, загорелые; у некоторых топорщились пышные усы. Все они вели себя тревожно и неуклюже – так, словно не привыкли видеть крышу над головой. На всех были красные бриджи до колен. Одни носили куртки различных оттенков; другие, с обнаженной грудью, прикрывали спины висящими на плечах меховыми накидками. У всех на поясе висели короткие тяжелые сабли, все недружелюбно посматривали на новоприбывших.

Джо переводил взгляд с одного лица на другое. Гарри Крит должен был находиться неподалеку от Вейл-Алана, в центре бурной деятельности. Но его в зале не было.

Рядом с возвышением ждали манги «багровой» фракции. Эрру Каметин отрывисто разговаривал со вдовой молодого офицера. Два проктора молча слушали его, наполовину отвернувшись.

В зал вступил церемониймейстер с длинной бронзовой фанфарой в руках. Джо едва заметно усмехнулся. Все это выглядело, как сцена из музыкальной комедии: воины в колоритных костюмах, парадная пышность, этикет…

Фанфара пронзительно, возбуждающе взревела: «Тан-тара-тан-тийи!»

«Принц Вейл-Алана! Правитель-самодержец всех земель Балленкарха!»

Светловолосый человек, тощий по сравнению с окружающими балленкартами, живо поднялся на возвышение и уселся на троне. Руки принца нервно подергивались, выражение его круглого скуластого лица с окруженным морщинами смешливым ртом и все его манеры в целом свидетельствовали о жизнерадостном уме и в то же время о безрассудном нетерпении. Из глоток присутствующих балленкартов вырвался хриплый вздох почтения.

Джо медленно кивнул: кто еще, как не он?

Гарри Крит обвел быстрым взглядом стоящих в зале. Его глаза задержались на Джо, проследовали дальше, вернулись. Пару секунд он с изумлением смотрел на своего гостя.

«Джо Смит! Во имя всего святого, что ты тут делаешь?»

Наступил момент, которого Джо ждал на протяжении тысячи световых лет. А теперь мозг Джо Смита отказывался функционировать надлежащим образом. Запинаясь, он произнес слова, которые репетировал в уме пару лет, тяжело работая, подвергаясь смертельным опасностям, умирая от скуки – слова, выражавшие одержимость, двигавшую им два года: «Я приехал за тобой».

Он сказал это, он выполнил свой долг. Почти инстинктивный, запрограммированный в себе обряд был совершен. Но слова прозвучали, и подвижное лицо Гарри продолжало выражать полное изумление: «Сюда? Ты приехал за мной сюда, в такую даль?»

«Совершенно верно».

«Зачем? Чтобы заставить меня что-то сделать? Что?» Гарри откинулся на спинку трона и расплылся в ухмылке.

«Как тебе сказать… У тебя осталось незаконченное дело на Земле».

«Не знаю никаких таких дел. Тебе придется много и долго говорить, чтобы меня убедить». Он повернулся к высокому охраннику, стоявшему с каменной физиономией: «Всех этих людей обыскали?»

«Да, принц».

Гарри снова повернулся к Джо, скорчив шутливо извиняющуюся гримасу: «Мной интересуются слишком многие. Не могу игнорировать очевидный риск. Так о чем мы? Ах да! Ты хочешь, чтобы я вернулся на Землю. Почему?»

Почему? Джо задавал этот вопрос самому себе. Почему? Потому что Маргарет считала себя влюбленной в Гарри, а Джо считал, что она влюблена в мечту. Джо считал, что, если бы Маргарет была знакома с Гарри хотя бы месяц, а не пару дней, если бы она могла понаблюдать за его повседневным поведением, она поняла бы, что настоящая любовь не была чем-то вроде захватывающего дух катания на американских горках, что супружеская жизнь не представляла собой бесконечную череду шальных выходок и рискованных предприятий…

Короче говоря, Джо надеялся вытряхнуть чепуху из хорошенькой легкомысленной головы Маргарет – так, чтобы в ней появилось место для Джо. Вот и все? Это казалось так просто – слетать на Марс за Гарри – на Гарри успел сбежать на Ио. А с Ио он сбежал на Плутон, откуда вылетали межзвездные рейсы. И Джо захватила упрямая одержимость. С Плутона он летел все дальше и дальше – до Кирила, на Перекресток, на Балленкарх.

Джо покраснел, чувствуя на себе взгляд стоявшей за спиной Эльфаны – оценивающий, пристальный взгляд. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать – и снова закрыл его. Почему?

На нем сосредоточились глаза всех стоявших в зале. Любопытствующие глаза, холодные безразличные глаза, враждебные, ищущие глаза – безмятежные глаза Хаблеята, недоверчивые глаза Эльфаны, издевательские глаза Гарри Крита. В замешательстве Джо отчетливо сознавал только одно: если он скажет правду, он выставит себя последним, окончательным, безнадежнейшим ослом во всей Вселенной.